«ХОТЬ И ГРУСТНО, А ВСЕ-ТАКИ ХОРОШО!»

Автобус с трудом продвигался в пробке на Левобережной. Мой сосед, пожилой мужчина в кепке, начал бурчать что-то о ненормальных, которые «покупают дорогие железяки, хотя ездить по Москве давно уже невозможно». Отвечать не хотелось, и я упорно делала вид, что меня это не касается.

– А как дома строят! – не унимался старик. – Разве могут хорошо строить те, кого этому не учили? Я сам – строитель, в 1957 году техникум кончил!

Наверно, в этот момент я вздрогнула, потому что мой собеседник оживился и даже тронул меня за локоть.

– Не веришь? Я и сам часто не верю, что столько прожил. Никогда не думал, что доживу до 2014 года! Столько раз мог концы отдать… И все-таки хочется еще лет десять прожить, чтобы посмотреть, как оно тут будет.

Он помолчал и вдруг показал рукой за окно:

– Мы ведь здесь в пионерлагере жили, в «Зарницу» играли. Там еще помидорные поля были. Такие помидоры!.. Я всю жизнь в этом районе прожил. Родился в Ховрино в 1938. А за развязкой на МКАД мама в 1941 строила укрепления. Здесь наши части стояли, а немцы подошли к Химкам и нас бомбили… Ты, поди, об этом и не знаешь…

– Знаю…

– Это хорошо. Надо, чтобы знали… 20-30 летние женщины бревна таскали. Легко ли? Рядом – мы, дети войны… В том лесочке грибов много было. Мы их собирали. А там, где сейчас дома строят, был наш совхоз…

Он снова замолчал.

– И все-таки красивые дома! – неожиданно услышала я. – И жизнь хорошая. Хоть и грустно, а все-таки хорошо! Надо же, как складно сказал… Я вообще считаю себя счастливым. Может, потому, что всегда старался делать доброе тем, кто рядом. Вот и тебя развеселить пытался… Извини, если что не так.

Мужчина вышел и на прощанье махнул рукой. Я ответила. А потом всю дорогу думала о том, как это здорово – быть укорененным в родной земле, чувствовать, что Родина – это не абстракция, а лесок за дорогой. И еще – как мало надо нашим старикам, чтобы почувствовать себя счастливыми. Всего-то – чтобы выслушали и хотя бы сделали вид, что поняли…